Повзрослевшие солисты легендарного коллектива поделились своими воспоминаниями.
Недавний показ сериала «Хор» на Первом канале до сих пор находится на волне обсуждений. Ведь это очевидный отсыл к истории Большого детского хора Всесоюзного радио и Центрального телевидения и конкретно к личности руководителя этого коллектива Виктора Попова. Которому в этом году, кстати, исполнилось бы 90 лет…
Авторы сериала честно признались, что историю легендарного советского коллектива представили в очень вольной интерпретации, многое выдумали. И образы главных героев – фантазийные. Хотя параллели с реальными людьми неизбежны. Ведь киношному руководителю хора даже дали имя настоящего руководителя – Виктор Сергеевич. Только фамилия у него не Попов, а Грачев. И сериального солиста Юру Соловьева в фильме не случайно именуют «советским Робертино Лоретти». Именно так говорили и о Сереже Парамонове, который в свое время был восходящей звездой Большого хора. Тем более интересно узнать – как же там все было на самом деле. Каким в действительности был руководитель хора, показанный в сериале человеком, который шагает по головам, крайне груб и жесток с детьми.
Мы попросили поделиться воспоминаниями тех, кто в Большом хоре пел, кто в нем вырос. И стал настоящей звездой.
Вадим Тихонов, солист Большого театра: «В сериале все очернили!»
– В этом сериале нет ни капли правды про наш хор! – сходу заявил заслуженный артист. – Сценарий очень слабый. Хоть бы спросили у людей, которые точно знают, как все было… Но не спросили. И получилось то, что получилось.
– А как все было?
– Я в этом хоре пел практически с самого его основания. И никогда мы не занимались в таких убогих условиях, как показано в первых сериях.
У нас были свои просторные помещения, шикарный актовый зал. И Виктор Сергеевич (Попов. – Ред.) был не таким, как в сериале, – лысым, неопрятным и неприятным. Он на самом деле был настоящим красавцем – подтянутым, открытым, с большими лучистыми глазами, с роскошными волосами. И сохранил свою удивительную стать и обаяние на всю жизнь.
Сериальный Виктор Сергеевич совершенно не любит детей. А наш – очень любил. Когда он входил в наш светлый зал, то становилось еще светлее! Это был Человечище с большой буквы. Который научил нас чувствовать и ценить музыку. В каждого вложил искорку своей собственной души!
– Но у него было противостояние с чиновниками как в сериале?
– Нет, никогда! Власть Виктора Сергеевича любила. Его хор приглашали на все значимые мероприятия в стране. Мы выступали на всех правительственных концертах. Нас отправляли за рубеж в качестве образцово-показательного коллектива. Первый раз выехали за границу в 1973 году, на музыкальный фестиваль в Братиславу. И взяли сразу гран-при. Я тогда солировал… То есть нам доверяли представлять страну на серьезных конкурсах. И мы достойно ее представляли! Пели все – и классику, и патриотические песни, и минорные, и радостные, и детские, и взрослые… Репертуар был богатейший! А все потому, что Виктор Сергеевич был невероятный трудяга. Он работал, мне кажется, круглосуточно. Даже дома не отдыхал. Знаю это, потому что был у него дома. У него тогда только родился сын, а он – весь в работе.
– На «Песне-71» вы тоже были солистом?
– Да, я там пел «Трус не играет в хоккей». Помню, съемки тогда закончились поздно, я не успел на последнюю электричку и заночевал на вокзале. Меня забрали в милицию. Родители в это время сходили с ума, не знали, где я, что со мной. Слава богу, из милиции с ними каким-то сложным способом связались, сказали, что я жив и здоров.
– Сериальный руководитель хора выгнал солиста, когда у того стал ломаться голос. Такое было?
– Никого не выгоняли. Просто во времямутации голоса петь не рекомендуется. Я солировал в хоре три с половиной года. А потом голос стал меняться. И Виктор Сергеевич, услышав это, сказал: «Хватит петь. Все!» И это правильно. Это как в спорте: надо сделать паузу на время переходного периода, чтобы организм окреп. Я послушался Виктора Сергеевича, взял паузу. На мое место, на мой репертуар взяли Сережу Парамонова.
А я два с лишним года вообще рот не открывал, не пел. Хотя очень хотелось. Зато сохранил голос. И потом выступал по всему миру, стал солистом Большого театра. А многие, кто не делал перерыв на время мутации, потеряли голоса. Потерял голос и Сережа Парамонов, потому что не захотел остановиться…
Вот если бы авторы сериала обратились к нам – реальным участникам хора, – то у них было бы больше правдивого и интересного материала.
– Они подчеркнули, что не добивались ассоциаций с Большим хором…
– Если не хотели ассоциаций, то почему тогда взяли для фильма записи именно Большого детского хора? В Советском Союзе было множество детских хоров, которые исполняли те же песни. Берите и делайте что-то на их основе! Но если вы имеете в виду именно Большой детский хор, то надо быть исторически и морально честными. А тут все показали совсем не так, как было. Более того, складывается ощущение, что перед авторами стояла задача – через историю Большого хора очернить тот период. Зачем?..
Маргарита Суханкина, певица: «У нас была невероятная жизнь!»
– Я, откровенно говоря, не в восторге от этого сериала. Мне он совсем не понравился. Там не просто вольно, а очень вольно интерпретируется все. Да, как человек творческий я понимаю: любое кино не может обойтись без фантазий, без придумывания каких-то деталей, историй, обстоятельств. Но чтобы сериальные фантазии не воспринимались зрителями за чистую монету, и надо рассказать правду.
– Как вы в Большой хор попали?
– Каждую осень по радио шли объявления о наборе в Большой детский хор. Всех желающих приглашали в такой-то день, в такое-то время на прослушивание. И вот одно из таких объявлений услышал мой папа. Я в то время пела в другом коллективе – хоре Локтева во Дворце пионеров на Ленинских горах. Совсем не хотела куда-то переходить. Но папа убедил пройти прослушивание.
Там сразу поняли: ребенок подготовленный. Я ведь пришла туда, когда мне было 11. А пела с четырех с половиной лет. Более того – училась в музыкальной школе, то есть знала музыкальную грамоту, играла на фортепиано. И мне на первом же этапе сказали: «Берем непременно!»
Сразу же сделали солисткой Большого детского хора. Все произошло очень быстро! Глазом не успела моргнуть – начались съемки на телевидении, записи на радио, поездки и гастроли. Мы поехали сначала в Ленинград, потом в Чехословакию… И вообще, началась новая жизнь – безумно интересная! И она была такой благодаря Виктору Сергеевичу Попову.
– Хоть чем-то он был похож на своего сериального тезку?
– Тот человек, который показан в сериале «Хор», – на самом деле полнейший антипод Попова. Там все не так! Одежда, поведение, манера общения с детьми… Попов никогда так не одевался, никогда так себя не вел, никогда так грубо не общался с детьми. Он обожал детей. Участвовал в судьбе каждого ребенка. Да, мог отругать за что-то, при всех сделать замечание. Но мог тут же по-отечески похлопать по плечу, потрепать по затылку. И это потом осталось на всю жизнь.
Когда уже взрослыми мы к нему приходили, он продолжал с нами общаться как с детьми. Это было забавно: все уже были с ним одного роста, а он все так же трепал нас по загривкам и разговаривал как с 10-летними. То есть мы для него пожизненно оставались детьми. А он для нас был и оставался значимым взрослым родным человеком. Папой, если хотите.
Лично для меня Попов действительно был вторым папой. Это был великий человек! Великий музыкант. И великий педагог. Он столько сделал для хора! У меня было ощущение, что он вообще никогда не спит. Он брал на себя все, занимался абсолютно всем. Постоянно куда-то ездил, с кем-то договаривался. Когда удавалось «выбить» для хора какие-то костюмы или интересные поездки, кажется, он радовался больше нас. И всегда нам говорил: «Какие вы счастливые! Благодаря хору вы можете столько всего объехать, увидеть, узнать нового!»
– В сериале показано, что руководитель хора не церемонился с теми, у кого что-то не получалось. Перешагивал через неудачников.
– Реальный Виктор Сергеевич никогда так не делал. Например, часто бывало так, что человек уходил из хора по какой-то причине. Но через некоторое время приходил к Виктору Сергеевичу и говорил: мол, хочу учиться пению дальше, хочу сделать это своей профессией. И некоторых Попов отводил в свой кабинет и объяснял: у тебя есть слух, ты можешь петь, но тебе надо выбрать другую профессию, потому что это – не твое… Но ведь до этого человек занимался в хоре! И никто его не прогонял. С ним работали, его тянули. То есть не было перешагивания через неудачников. Он всех поддерживал. В том числе и тех, кто не обладал выдающимися данными.
– Какие же моменты из хорового прошлого чаще всего вспоминаются вам теперь?
– Очень многие: и поездки, и экскурсии, и даже отдельные фразы Виктора Сергеевича… А сколько было разных приключений! Вспоминается история, как я потерялась на гастролях в Японии и меня всем хором искали…
А однажды на гастролях в Голландии нас поселили в монастыре. Мы жили в кельях! И переводчик предложил мне ночью съездить на дискотеку. Договорились, что ничего не скажем Попову. Тихо убежим, потанцуем, а потом тихо вернемся. Но Попов каким-то образом обнаружил мою пропажу. И очень переживал. Не спал, ждал моего возвращения. Потому что он за всех нас нес ответственность. Я вернулась уже под утро. И получила такую взбучку от него!..
Во Франции у нас цыгане украли несколько чемоданов. И некоторые дети остались без костюмов… Ой, столько историй разных было, что все не перескажешь! Благодаря Большому хору и Виктору Попову у нас была невероятно активная, насыщенная, полная впечатлений жизнь. Все это сейчас вспоминается с невероятной ностальгией. И Виктора Сергеевича остро не хватает. Таких людей, как он, очень мало в этом мире.
И я благодарна, что судьба подарила мне огромное счастье – общение с этим великим человеком, великим педагогом и великим музыкантом.
